Любви печальные мотивы. Часть 3

Глава 1

1

— Я полюбил Вас с первого взгляда и хочу, чтобы Вы знали об этом! – Михаил решился на объяснение. — Это чувство переполняет меня. Я не мог даже представить себе, что такое в жизни возможно. Я потрясен и, конечно, безмерно счастлив!

Звягину просто ошеломила страсть и искренность молодого человека.

— Лада, как это прекрасно, что мы встретились!

Звягина не могла понять, как могло случиться с ней, уравновешенной женщиной, матерью двоих детей, что Михаил в одночасье стал ей таким близким человеком. А может, он прав, и она ждала его всю жизнь!? Ведь с Юрием у нее ничего подобного не было! Все было довольно прозаично и буднично. А тут она трепетала от одного его взгляда, от каждого его прикосновения…

— Как только я увидел тебя в театре, сразу почувствовал, что встретил, наконец, свою судьбу! 

Радость оттого, что она любима и любит сама, сменилась у Звягиной растерянностью: прожитые годы, словно груз, потянули ее назад в прошлое.

— Какой же Вы еще большой ребенок!

— Конечно,  я большой, но не ребенок!

Звягина промолчала.

— Я верю, что наша любовь преодолеет все барьеры, – с воодушевлением сказал Михаил.

— Наша любовь!? – повторила  Звягина. – И все же, Вы, Миша, большой ребенок, если играете словами….

—  Меня то зачем обманывать!? – по-доброму перебил  ее Михаил.

Звягину тянуло к нему все сильнее, но, тем не менее, она испугалась своего чувства, и ей захотелось, чтобы это любовное наваждение прекратилось.

— Я хотела бы Вас попросить, чтобы Вы не называли меня Ладой, — заметила она, при этом недовольно взглянув на молодого человека. 

Михаил почувствовал нотки раздражения в ее голосе. Он понимал, что ей гораздо сложнее, ведь у нее за плечами большая жизнь. Ему предстояло сделать все возможное и невозможное, чтобы она поверила в серьезность его намерений.

— А как к тебе обращаться? – спросил  он и поцеловал ей руку.

— Любовь Александровна, и на “Вы”, пожалуйста. Судя по манерам, Вы воспитанный человек!

— А меня все зовут Крестьянин, — добродушно заметил Михаил.

— Почему? – с искренним удивлением спросила Звягина.

— Фамилия у меня такая.

— Она Вам очень подходит! – заметила Звягина. — В Вас есть что-то настоящее!

Михаила окрылили ее слова. Ради такой женщины он мог свернуть горы. Он решил сразу сказать ей о серьезности своих намерений.

— Люба, выходи за меня замуж!

2

Звягина вздрогнула и лишь вздохнула в ответ.

— Я, конечно, не тороплю тебя, но не понимаю, почему… – Михаил не договорил и взял ее за руку.

— Плохо, что не понимаете, — заметила Звягина, освободив свою руку.

— Могу объяснить, — уверенно начал Михаил. – Ты…. 

Звягина его перебила. Ей нужно было высказаться самой и попытаться образумить, прежде всего, себя, поскольку ее переполняло желание согласиться с его предложением.

— Я намного Вас старше. У меня дочь, Ирина, уже невеста! Мне пора внуков нянчить.

— Люба, это нонсенс! – возмутился Михаил.

— Какой еще нонсенс? – не поняла его Звягина.

— У тебя есть зеркало?

— Конечно есть.

— Если ты в него посмотришь, то увидишь счастливую и прекрасную молодую женщину!

Звягина промолчала, ее тронули его слова.

 — Поверь, я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты была счастлива, а твоя дочь и сын видели во мне опору!

Звягину поражала простота и убедительность, с которой он все это говорил.  

— Для настоящей любви преград не существует, а мы, наконец, ее дождались! – убежденно сказал  Михаил и опять взял ее руку.

Последние его слова немного покоробили Звягину. Впрочем, в определенной мере, ей нужен был повод, чтобы снять накопившееся раздражение от своей нерешительности.  

— Я была счастлива в браке! – с упреком заметила она, резко отдернув руку.

— Прости меня, я не хотел тебя обидеть, — извинился  Михаил.  — Я говорю, что чувствую. Возможно, ты любила его. Только, скорее всего, это была иллюзия любви, ведь настоящей страсти не было!

— Вы себе слишком много позволяете. Кто Вам дал право судить о моих чувствах к мужу!?

— Я хочу тебе помочь отбросить сомнения и принять мое предложение!

— Вы причинили мне боль, — тихо заметила Звягина, — неужели Вы это не понимаете!?   

— Я не хотел обидеть ни тебя, ни твои чувства к погибшему мужу, судя по твоим словам, прекрасного человека, но….

Михаил не договорил. Он уже боялся сказать лишнее, поэтому  взял ее руку и посмотрел в глаза.

— Все же, Вы думайте, что говорите, — мягко упрекнула его она и тактично освободила свою руку.

Некоторое время они шли молча.

3

— Страсть и любовь – это разные вещи, — возобновила разговор Звягина.

— Но без страсти любовь – это не любовь!

— Страсть проходит, а что…

— И тогда становиться ясным, родилась любовь, или нет! – перебил ее Михаил.

Звягина решила, что лучше сменить тему, поэтому попросила:

– Расскажите мне, пожалуйста, о себе.

Михаил в скупой, неброской манере, подбирая точные слова, рассказал ей о своей жизни. Звягина могла лишь порадоваться за него. И только встреча с ней выпадала из той благополучной картины, которую молодой человек ей нарисовал. 

— Ну, и зачем я Вам нужна!? – с горечью спросила  она.

— Люба, поверь, — закончил свой рассказ Михаил. – В душе у меня давно сложился твой образ…

— А Вы еще и романтик, к тому же, —  с долей сарказма в голосе перебила его Звягина.

— Дело не в романтике, — признался Михаил. —  Я вырос в уважении к женщинам, к их, зачастую, нелегкой жизни: война оставила слишком много вдов.

— Миша, простите, но вдова с двумя детьми – это не совсем то, о чем Вы мечтали!

— Любовь – это не математика, тут все рассчитать заранее нельзя. Я полюбил тебя, а почему и отчего, разбираться не хочу!

— Наверное, это правильно, — вздохнула Звягина. — Только Вы не знаете главного!? Себя!

— И это естественно. Ведь ты открыла передо мной совершенно неведомый мне мир, — согласно кивнул Михаил. – Думаю, что и я сделал для тебя нечто подобное.

Звягиной захотелось откликнуться на его призыв и принять его предложение, ведь этот мальчишка был тысячу раз прав!  Только ей было далеко уже не восемнадцать…

Чтобы стряхнуть с себя любовное наваждение, Звягина с отчаянием в голосе сказала:

— Вы очень понравились моей дочери, Ирине!

— Что!? — вырвалось у Михаила.

Звягина тут же пожалела о том, что сказала о чувствах дочери. Она испугалась, что своим откровением могла вызвать неприязнь у Михаила к Ирине. Ей стало жалко себя: запуталась она в своих чувствах! На глаза навернулись слезы.

4

Увидев слезы у нее на щеке, Михаил, обняв ее за талию, пытался  подбодрить.

— Ну, что ты так переживаешь! – сказал он, хотя у него появилось неприятное предчувствие, что интерес к нему ее дочери  будет серьезной преградой на пути их счастья.

— Не сердись, — попросила Звягина. — Мне сейчас очень непросто! Ты…

Звягина не договорила, тепло его руки ее расслабило, и она непроизвольно перешла с ним на “ты”.

— Мне скоро будет  двадцать четыре, и я привык отвечать за свои слова и поступки.

Узнав о его возрасте, Звягина немного успокоилась: тринадцать лет разницы – это немало, но не так уж и много.

— Знаешь, — начала она.

В этот момент ее тонкий каблук попал в глубокую выбоину в тротуаре. Она чуть не упала, но Михаил, обнимавший ее за талию, своевременно поддержал.

Звягина поблагодарила его за помощь.

— Держись за меня крепче, — с улыбкой заметил Михаил.

Звягина последовала его совету.

— С твоим появлением в моей жизни у меня наконец-то появилось ощущение гармонии. Раньше я жил одной только математикой, — сказал Михаил, когда они благополучно продолжили свой путь.

— А ты лишь внес сумятицу в мою душу!

— И только!?

— Сам посуди, — лукаво улыбнулась Звягина. – Серьезная женщина, мать двоих детей и не может найти в себе силы повернуться и уйти, чтобы не морочить голову себе и хорошему парню!

— Как я боялся этого в первый момент!?

— И напрасно сейчас не боишься! – уже с грустью заметила Звягина. – Надеюсь, здравый смысл у меня возьмет верх.

— Мне кажется, ты смелая. А сомнения, куда же без них!?

— Ты ворвался в мою жизнь слишком стремительно и все перевернул в ней.

— А по-другому и быть не могло! Любовь захватила и тебя, и меня сразу и бесповоротно!

— Как просто и хорошо ты сказал! 

— И все же, если откровенно, ты не соглашаешься выйти за меня замуж из-за Ирины!?

— При чем тут Ирина, она уже взрослая и должна меня понять! – резко ответила Звягина. – Неужели ты считаешь, что мне не о чем подумать!?

— Считаю, что не о чем!

— Какой же ты, по молодости, самоуверенный!

— Знаешь, а ведь я хотел уйти из театра, когда мне показалось, что я не интересен тебе! — поделился с ней Михаил.

— Может, и правильно бы сделал!?

5

Заметив, как меняется настроение любимой женщины, Михаил попытался отвлечь ее.

— Когда мы познакомились в театре, ты помнишь, как Павел сказал в мой адрес, что у меня есть одна очень вредная привычка: много думать!

— Не передергивай. Хотя ты прав, чем больше я думаю, тем…

— Тем больше жалеешь, что так и не досмотрела спектакль до конца! — улыбнувшись, перебил ее Михаил.

— Какой же ты! – в ответ улыбнулась и Звягина.  

— Ты любишь театр, или только ради дочери пошла на спектакль?

— Театр люблю, особенно Малый и МХАТ.

— А меня Павел затащил в театр. Как же сейчас я благодарен другу!

 — Судьба, – печально вздохнула Звягина.

— А почему столько грусти в твоих глазах? —  спросил Михаил и,  взяв ее за руку, заметил. —  Я чувствую, как жизнь снова возвращается к тебе и это прекрасно! Не сопротивляйся этому!

— Ты, часом, не на медицинском факультете учишься? 

Михаил не ответил, а лишь сжал немного ее руку.

— Мне больно!

— Так уж и больно, обманщица.

— С тобой невозможно говорить, — обиделась Звягина и отдернула руку.

Они молча поднялись на Большой Каменный мост через Москва-реку.

— Красиво-то как! — сказал Михаил и, остановившись на смотровой площадке, залюбовался видом столицы.

— Одной плохо, — Звягиной захотелось поделиться с ним своими переживаниями, — но ты – это не решение моих личных проблем. Иллюзии быстро рассеются и, прежде всего, у тебя. Между нами целая пропасть в тринадцать лет!

— К иллюзиям математики не склонны, — ответил Михаил, даже не повернув головы в ее сторону.

— Женщины очень склонны к иллюзиям, и я, особенно!

— Не волнуйся, твое чувство ко мне – это не иллюзия.

Звягиной понравилась его уверенность.

— Я лишь озвучиваю твои сокровенные мысли, — заметил Михаил.

— А ты, к тому же, еще и телепат!?

— Сам себе удивляюсь. Любовь творит чудеса!

— Что ты говоришь! – улыбнулась Звягина и спросила. – Тебе нравится Кремль?

— Как же он может не нравиться!

— А я привыкла к виду Кремля. Любая красота быстро приедается. И моя красота тебе быстро надоест, тем более, век моей красоты совсем уже недолог. Посмотри внимательно, у меня около глаз много морщинок.

Михаил с неподдельным восхищением посмотрел на нее.

— Заметил? – спросила Звягина.

— Боюсь, что мне жизни не хватит оценить твою красоту по достоинству!

У Звягиной перехватило дыхание от его слов.

— Мне, наверное, надо совершить что-то из ряда вон выходящее, чтобы ты поверила в мои чувства к тебе и дала скорее согласие на мое предложение, — страстно глядя ей в глаза, сказал Михаил. — Хочешь, спрыгну с моста?

— Спрыгни, — Звягина сказала это в какой-то прострации. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее.

Михаил без раздумья решительно направился к перилам моста.

Звягина едва успела его остановить.

— Мишенька, как же я испугалась, — сказала она и, не справившись со своими эмоциями, прижалась к нему. – Неужели, ты спрыгнул бы!?

Михаил нежно обнял ее и признался:

— Вряд ли, рисковать твоим счастьем я не стал бы!

 — Обалдуй, — сказала Звягина и, обняв его за шею, нежно поцеловала в губы.

— Любимая, выходи за меня замуж, — прошептал он.

6

— Я люблю тебя, – сказала Звягина  и отстранилась от него. – Только боюсь, что это чувство не принесет нам счастья. Думаю, твои родители мечтают не о такой невестке со столь незавидным  приданым.

— Счастье уже к нам пришло, мы встретились! А проблемы!? У кого их нет!

— Слишком, уж, ты рассудительный. 

— Сам на себя поражаюсь, — признался Михаил.

— Спасибо, что дал мне возможность почувствовать себя на миг молодой и безрассудной, —  устало сказала Звягина. – Думаю, нам лучше расстаться.

— Успокойся, — мягко ответил Михаил. – Все у нас хорошо.

— А что хорошего!? Нет, ты подумай и все взвесь, математик же!

— Сейчас я слушаю лишь свое сердце!

Эти простые слова, сказанные с большим чувством, успокоили Звягину.

— Ты еще не устал от меня!? – спросила она.

— Только вхожу во вкус!  

— Спасибо.

Дальше они шли молча, и каждый из них сожалел, что неумолимо приближается время расставания.

Когда они повернули с моста к дому на набережной, Звягина заметила:

— Вот, в этом мрачном здании, я и живу!

— Мне дом нравится: солидно, современно, — сказал Михаил.

— А я люблю небольшие города, — призналась Звягина.

— Тогда Кашира должна тебе понравиться, — обрадовался Михаил. — Не  волнуйся, мои родители тебя примут. Они очень любят друг друга, поэтому и нас поймут!

Звягина загрустила. Она представила себя на месте матери Михаила. Какая мать захочет своему ребенку такого счастья!?

6

Звягина подумала об Ирине и решила исправить свою оплошность, когда на эмоциях сказала Михаилу столь определенно о  чувствах дочери.

— А как тебе моя Ирина показалась? – спросила она.

— Я плохо ее помню. Я смотрел только на тебя! Конечно, ты преподнесла мне неприятный сюрприз. Признаюсь, меня очень беспокоит роль твоей дочери в наших с тобой отношениях! 

— Не волнуйся, Ирина характером вся в отца, и, надеюсь, быстро справится со своим первым разочарованием. Но мое материнское сердце, конечно, болит!

— Я считаю, что в сложившейся ситуации, твоя дочь должна все знать о нас!

— Я поговорю с ней дома. Пойми, я не хочу говорить об этом при Павле.

— Почему?

Звягина немного разозлилась на него за бестактный вопрос, но откровенно призналась:

— Просто неудобно.

На подобный ответ Михаилу возразить было трудно, но он не знал, как объяснить любимой свои переживания.

— Чем ты так расстроен? – спросила Звягина.

— Даже не знаю, как тебе это объяснить, но что-то меня беспокоит.

— И что же!?

— Скорее всего, неопределенность.

— При Павле я говорить ничего не буду, — решительно заявила Звягина, — но даю тебе слово, что сегодня же Ирина узнает все.

— И Павлу не мешает все знать. У него иногда бывают…

— Прекрати! – перебив его, вспылила Звягина и отошла от него.

Михаил также отвернулся. Ему было жаль, что они не смогли понять друг друга.

Его настойчивость раздражала Звягину, но долго сердиться она не могла. Да и ей самой захотелось поскорее расставить все точки над i.

— Не злись, пожалуйста, — попросила Звягина. – Хорошо, я подумаю над твоими словами!

— Спасибо, — начал Михаил. – Знаешь,…

— А вот и они, — перебила его Звягина, заметив Ирину и Павла.

— Что-то мне не по себе! Я даже не знаю, как мне вести себя с твоей дочерью.

У Звягиной уже не было времени поддержать его. Она  уже очень жалела, что, вообще, завела с ним разговор об Ирине. 

Глава 2

1

Ирина с Павлом подошли к ее дому не со стороны Большого Каменного моста, а со стороны Москва-реки.

— Судя по всему, твоя мать и Мишка шли пешком от театра, — заметил Павел. Он не ожидал увидеть их вместе. Если такая благородная женщина уделила Михаилу столько времени, то похоже, что мать с дочерью сговорились. 

— Где мы с ними разминулись, непонятно, — с сожалением сказала девушка. Она очень боялась встретиться с Михаилом взглядом, не надеясь, что сбудется ее едва теплившаяся надежда. 

Михаил чувствовал странное волнение. Он смотрел на девушку и толком не знал, как ему вести себя с ней.

Ирина заметила его заинтересованный взгляд, и ее  сердце забилось сильнее. Значит, напрасно она переживала, матери удалось сделать то, во что трудно было поверить. 

И Павел заметил этот взгляд друга. У него сразу все внутри похолодело. Сбылись его худшие опасения: мать Ирины тонко сделала свое дело.

— Куда вы запропастились!? — заметила недовольно Звягина.

Холодный тон матери Ирины, ее усталый вид для Павла были очевидным свидетельством того, что она пеклась об интересах дочери.

— Мы вас потеряли и пошли через Александровский сад, — объяснила Ирина.

— Я ужасно устала, — медленно и строго сказала Звягина. – Миша оказался очень интересным собеседником. Я благодарна ему за внимание и терпение.

Павел решил посодействовать другу. И чтобы ускорить развитие событий, а заодно и для облегчения собственных душевных мук, он заметил:  

— Выходит, зять с тещей нашли общий язык!

После этой неожиданной для всех реплики, наступила гнетущая тишина.

Михаил не мог сказать правду, это взяла на себя Люба. Он с сожалением взглянул на нее.

Глупая реплика Павла и грустный взгляд Михаила помогли Звягиной отбросить все сомнения. Она решилась  поделиться с дочерью  правдой, несмотря на присутствие Павла.

— Ирина, — начала она.

— Подожди, мама, — перебила ее Ирина и предложила. — Приходи, Миша, к нам завтра на ужин, в шесть. Мама, ты не против?

— А почему я должна быть против!? – немного растерянно ответила Звягина, поскольку поняла, что ей придется отложить объяснение с дочерью. — А почему ты Павла не приглашаешь!?

— Он завтра занят,  — быстро ответила за него Ирина.

— Это верно, — подтвердил Павел. Он с уважением отнесся к тактичности матери Ирины, но впервые в жизни его душили слезы. Ему было очень больно расставаться с надеждой на взаимность Ирины.

Павел старался погасить в себе пламя вспыхнувшей страсти. “С глаз долой, из сердца вон”, — подумал он и решил еще больше ускорить развитие событий:

— Молодые, поцелуйтесь перед долгой разлукой в одни сутки.

Ирина словно ждала этого. Она подошла к растерявшемуся Михаилу, обняла за шею и страстно прильнула к его губам.

Михаил растерялся не столько от слов друга, сколько от дурмана, исходящего от переполненной чувствами девушки…

Поцелуй получился у молодых людей от души.

— Ирина! Совсем стыда у тебя нет, – одернула дочь Звягина. Она видела, как той не хотелось отпускать Михаила. – Матери хотя бы постеснялась!

— Мама…

Видно было, что поцелуй очень разволновал и смутил Ирину, поэтому девушка, покраснев, замолчала.

— Что “мама”!? Дома объясню, что к чему. На сегодня мне абсурда достаточно!

Звягина обиделась на Михаила. Своим вызывающим поведением он испортил такой прекрасный вечер, их вечер!

Окинув недовольным взглядом молодых людей, она быстро вошла в подъезд.

Ирина, смущенно взглянув на Михаила, последовала за ней.

2

Оставшись одни, молодые люди долго не разговаривали.

Михаил не мог понять, зачем Павел спровоцировал его поцелуй с Ириной, но он не упрекнул друга, поскольку свое собственное поведение не давало ему покоя.  Своим поцелуем Ирина очень смутила его. С Любой у него было все красиво и возвышенно, а тут… Когда девушка обняла его, он попытался тактично отстранить Ирину, но, почувствовав ее просто сумасшедшую страсть, машинально  обнял и ответил.

Михаила растревожило случившееся, ведь в глазах любимой женщины он выглядел некрасиво. Красноречивый взгляд Любы говорил именно об этом. Только, если быть честным перед самим собой, в тот момент он ничего не мог с собой поделать. Его воля была парализованы, им управляли…. Михаил хотел поделиться своими переживаниями с другом, но чувства Павла к девушке мешали ему решиться на столь щепетильный разговор.

— Поздравляю, старик! – первым начал Павел. — Ирина – девушка, что надо, и любит тебя! Она мне все уши про тебя прожужжала…

— Дать бы тебе по физиономии за твои художества, — перебил его Михаил.

Павел сразу все понял и пожалел о своих поспешных выводах и горячности.

— Я для тебя старался, — с досадой сказал Павел. Его поразило, что его друг достаточно точно сумел предвидеть развитие событий, а вот он со своим «богатым» жизненным опытом сделал такую  непростительную ошибку.

— Я уж как-нибудь сам разберусь.

Павел закурил. Он прекрасно знал, что в отношениях между мужчиной и женщиной очень важно первое прикосновение. Ирина не могла оторваться от Михаила, а вот его самого…  Лучше не вспоминать! Каким же он оказался, действительно, болваном!?

— Как у тебя с Любой? – бросив недокуренную сигарету, спросил Павел.

— Сложно.

— Сложно, это как?

— Если бы не Ирина, не прошло бы и недели, как Люба приняла бы мое предложение о браке. Сейчас немного все усложнилось, но это, надеюсь, лишь временные трудности.

— Нет ничего более постоянного, чем временное, — философски заметил Павел.  Ему, вроде, нужно было бы радоваться за друга и за себя, но он был уверен, что Ирина теперь будет добиваться своего. Любовь матери к Михаилу не остановит девушку, она найдет оправдание своей настойчивости. 

— Думаю, расстраиваться нет особой причины, – Михаил пытался поддержать приунывшего друга. — У меня с Любой полное взаимопонимание. Ирина неглупая девушка и быстро успокоится, и ты ей в этом, надеюсь, поможешь.

Павел очень расстроился, его друг так его и не понял.

— Все хуже, Мишка, чем ты себе представляешь!

— Не нагнетай!

И чтобы заставить друга задуматься, Павел сказал:

— Твоя Люба сейчас думает не о браке с тобой, а совсем о другом!

— О чем же она думает, интересно знать?

— О мужике! Ей тошно по ночам! Женщине тридцать семь, она в самом соку! Повидал я таких, строят из себя…  Странно, что она тебя ночевать не пригласила. Понятно, любовь Ирины к тебе помешала ей сделать это! Мишка, будь…

— Если ты не прекратишь говорить пошлости, — перебил его Михаил, — я ударю тебя.

Павел знал крепость кулаков друга. В детстве они не раз его выручали. В драках с ребятами с соседней улицы, которые, непонятно почему, постоянно задирались именно к нему, кулаки Михаила помогали быстро успокоить пацанов.

— Я твоих кулаков не боюсь. 

— Извинись! – повысил голос Михаил.

— Извини, переборщил, но так лучше доходит.

Михаил не мог понять, почему друг столь мрачно смотрел на перспективу его отношений с Любой!? Привыкший к легким победам над женщинами, приятель слишком торопился с выводами.

— Пашка, возьми себя в руки.

Павел все острее ощущал, что от Михаила уже мало что зависело. Балом начинала править любовь Ирины.

— Любовь дочери! – вырвалось у Павла.

Михаил удивленно посмотрел на друга. Он никогда не видел его таким подавленным.

— Что ты, старик, так разнервничался!?

— Ты, Мишка, не понимаешь, что женщины — это не системы дифуравнений, которые ты привык решать, — Павел говорил это с отчаянием в голосе. — Ты не отдаешь себе отчета в том, насколько сложно складываются у тебя отношения с Ириной и ее матерью!

— Ладно, Пашка, не нуди. Завтра встречусь с Ириной и Любой….

— Завтра может быть поздно! Любовь Ирины к тебе…  Нет, ты не понимаешь… — Павел не выдержал и упрекнул друга. —  Зачем ты целовал Ирину, если знал о ее чувстве к тебе!? Ты разжег из искры такое пламя, что даже не представляешь себе, чем все это может закончиться!?

— Буду учиться на своих ошибках, — сказал Михаил лишь больше для того, чтобы успокоить друга. – Будем считать этот эпизод досадным недоразумением.

— Ты так ничего и не понял! – в сердцах сказал Павел. От отчаяния он махнул рукой и ушел. Еще никогда в жизни ему не было так плохо от собственной глупости. “Кто меня за язык тянул!?”, — ругал он себя.

3

Михаил шел по Большому Каменному мосту. Ему хотелось немного прийти в себя. Счастье и тревога переполняли его сердце. Он встретил большую любовь, и то, что путь к счастью будет непростым, его не смущало. Он никогда не боялся трудностей ни в жизни, ни в науке, ни в спорте.

Михаил остановился на том месте, где Люба призналась ему в любви и первой поцеловала. У него появилось огромное желание пронести эти незабываемые мгновения через всю жизнь, как это удалось его родителям. Их отношения завязались весьма романтично. Мать не раз, то со смехом, то с ворчанием рассказывала, как его отец буквально свалился ей на голову. Во время войны она была шифровальщицей в партизанском отряде особого назначения. Свои математические способности, кстати, он унаследовал от нее. Летом она шла лесной прогалиной, гадала на ромашке, и вдруг ей чуть ли ни на голову опустился парашютист. Боясь сбить ее, он сделал лишний маневр, и неудачно приземлился, серьезно повредив себе ногу. Как же тогда, в первый момент, он ругался на нее! А она в ответ лишь лепетала что-то невразумительное. Быстро опомнившись, он сорвал цветок и подарил ей, попросив прощения.

Михаил с улыбкой вспомнил, как в последнее время мать тайком от отца все чаще укоряла его:

— У всех внуки, а у нас с отцом только твои стопки книг по математике.

— Я не виноват, что вы наградили меня талантом, — отшучивался Михаил. Он любил приезжать к родителям позаниматься. В тишине родительского дома он мог полностью сосредоточиться.

— Понятно, мы с отцом виноваты, что любим друг друга и тебя бестолкового.

— Все у меня будет, наберитесь терпения. Какие мои годы!

— А мои годы бегут. Уже за сорок перевалило, — грустно вздохнула она и завела разговор о соседской девушке. – Ольга совсем невеста. Она всегда тебе нравилась, а сейчас ее красота расцвела. Детишки у вас бы были красивые, и хозяйка она хорошая.

— Мама, а как же любовь!?

— По-разному бывает, сынок. Так, как у нас с папой – такое нечасто встречается.

— Стерпится, слюбится, что ли!?

— Не знаю, не сердись, — смахнула слезу мать. – Неспокойно у меня на сердце! Ночами плохо сплю!

У Михаила с Ольгой с детства были доверительные, дружеские отношения. Совсем недавно она ему сказала: “Нашел бы ты себе, Мишка, кого-нибудь. Моя мать успокоилась бы и перестала подзуживать твою! А то она о моем футболисте и слушать не хочет!”. “Жду принцессу!”, — улыбнулся он тогда ей в ответ. “Тебя бы с Пашкой перемешать и разделить, получились бы два нормальных парня!”. “Футболиста!? – поддел ее он. — Ну, не обижайся. У тебя мировой парень!”. “Нормальный он у меня, — с грустью заметила девушка и призналась. – Замуж хочу, о детях мечтаю! Ты уж, пожалуйста, поскорее найди себе принцессу!”.

Конечно, Михаила волновало, как встретит Любу его мать, ведь они была почти ровесницы. Только он верил и надеялся на понимание родителей, и, особенно, отца. У него был сильный характер, и он, когда это было нужно, умел тактично успокоить временами излишне эмоциональную жену.

Подходя к общежитию Университета, Михаил почувствовал огромную усталость. Нелегко ему дался прошедший вечер. Его приятно поразило, что он почувствовал в себе не только возвышенную страсть к женщине, но и огромное мужское начало: кровь закипала в жилах… Смущало только одно: страстный поцелуй с Ириной врезался в память ярче, чем нежный поцелуй Любы. Павел, конечно, в чем-то был прав, но так уж сложилось, и это нужно было просто пережить и учесть на будущее…

Глава 3

1

Поднимаясь в лифте к себе на седьмой этаж, Звягина с грустью смотрела на дочь. Девушка молчала. Она была вся в мыслях и переживаниях. Звягина вздохнула и вспомнила восточную мудрость: молчание человека кричит, если человеку есть, что сказать. Красноречивое молчание дочери ее убивало! Она все сильнее злилась на себя, что не рассказала ей правду. А сейчас, видимо, уже было поздно. Вот тебе и день, другой! В любви и один день иногда сравним с целой вечностью. Что же делать!? В памяти всплыл недавний случай с дочерью ее одной знакомой. Девушка покончила жизнь самоубийством из-за неудачной любви в возрасте семнадцати лет.

От переживаний у Звягиной заныло сердце, появилась слабость в руках, мысли путались. Около двери своей квартиры, доставая из дамской сумочки ключи, она выронила расческу. Ту самую расческу, пластмассовую, розового цвета, небольшую, с изящной ручкой и довольно крупными зубьями. Она подумала о Михаиле и совсем расстроилась.

Ирина подняла расческу и смущенно посмотрела матери в глаза.

— Спасибо, — сказала Звягина  и потянулась за дорогой для нее вещью.

Ирина отвела свою руку в сторону и попросила:

— Отдай мне ее. Мне эта вещица очень дорога. С нее у нас все и началось!

Звягина вздрогнула от этой просьбы дочери. Сердце ее бешено забилось. Уж, если кому эта вещь и была памятна, то только ей!

— У кого это, у нас? — спросила  она.

— Да у меня с Мишей, — радостно сказала Ирина и убрала расческу в свою сумочку, не дожидаясь разрешения.

Звягина понимала, что глупо было требовать расческу обратно. Но почему же так ныло ее сердце!? Впрочем, девочка не виновата! Звягина едва сдерживала себя, чтобы не расплакаться. Запуталась она совсем!

— Мама, почему ты не открываешь дверь?

— Я, — встрепенулась Звягина. —  Возьми ключи и открой сама! У меня голова идет кругом от сегодняшнего вечера.

Ирина молча открыла дверь квартиры и сразу ушла к себе в комнату.

2

Звягина приготовила легкий ужин, подогрела чай, сделала бутерброды с окороком, которые так любила Ирина. Она сидела на кухне, смотрела на удачный портрет дочери, висевший на стене,  злилась на “длинный и глупый” язык Павла, обижалась на Михаила, который слишком страстно целовался с Ириной. Но больше всего она ругала себя, причем, за все сразу. В голове у нее царила ужасная сумятица, поэтому она не торопилась заглянуть в комнату дочери. Ей совсем не хотелось разговаривать с Ириной.

Близилась полночь, а дочка все не выходила из своей комнаты.

Ждать больше Звягина не могла.

— Есть будешь? – спросила она, зайдя к дочери в комнату.

Не переодевшись, Ирина сидела в кресле, держала в руке роковую расческу и зачарованно смотрела на портрет отца, висевший на видном месте на стене.

— Что? – словно очнувшись, спросила Ирина.

— Я ужин на скорую руку…

— Ужин, — перебила ее дочка.

И тут Ирину прорвало. Она, не выпуская из рук расчески, заговорила о своей любви к Михаилу. В словах дочери было столько радости и счастья!

 — Мама, ты чем-то расстроена? – неожиданно спросила Ирина, положив расческу на письменный стол. – Вроде, ты, как и не рада за меня!? Скажи хоть слово!

— Не хотела тебе мешать, — устало вздохнула Звягина, стараясь не смотреть на расческу, но та непостижимым образом притягивала к себе ее взгляд.  — Скоро я останусь одна. Не думала, что ты так скоро выпорхнешь из родительского гнезда.

— Я от тебя никуда не собираюсь уезжать, — удивилась Ирина. — Ма, а почему ты не подождала меня у театра?

— Миша решил оставить тебя с Павлом наедине. Ты его другу очень понравилась.

— Больше, чем понравилась, — заметила Ирина. — Павел признался мне в любви, но он меня совсем не волнует!

Материнское сердце почувствовало, что судьба дочери сложится очень непросто.

— Я слушала Павла и представляла себя вместе с Мишей в тех ситуациях, о которых он рассказывал мне, и…

Звягина заметила, как у Ирины перехватило дыхание от переживаний.  

— Я люблю Мишу, — поборов волнение, заметила девушка. — И тут уже ничего не поделаешь!

 — Это верно, что тут ничего не поделаешь.

Ирина продолжала делиться своим счастьем. Сколько удивительных красок, образных сравнений, находила девушка для выражения своих чувств…

Каждое слово дочери отдавалась болью в сердце Звягиной. Красиво говорила девочка. Если бы речь шла о другом молодом человеке, как бы она порадовалась счастью дочери!

— Ма, скажи мне, что тебе больше всего понравилось в Мише?

— Он славный, немного наивный, — Звягина попыталась остудить любовный пыл дочери. —  Ирина, только наберись терпения. Поверь, в жизни далеко все не так просто. И не придавай слишком большого значения вашему поцелую. Сегодня мне было стыдно за тебя.

— Как можно такому поцелую не придавать значения? — удивлялась девушка. – Я до сих пор не могу в себя прийти. Я думала, что любовь — это счастье, но, чтобы такое огромное, никак не ожидала!

Звягина чувствовала, как силы оставляют ее. У дочери — первая любовь, это самое светлое чувство. Беда в том, что Михаил не любит Ирину!  Действительно, беда!

— Мама, о чем ты думаешь? У тебя такие странные глаза! В них полно слез!

— О тебе, дочка, о твоей первой любви, — Звягина смахнула слезы и добавила. – Будешь матерью, поймешь!

— Я думала и о наших с Мишей детях, — смутилась Ирина.

У Звягиной комок подступил к горлу.

— А, ведь, сначала мне показалось, что Михаил увлекся  тобой! Я даже расстроилась из-за этого. Признаюсь, ревновала. Глупо, конечно, но было, каюсь!

Звягина вздрогнула от слов дочери. Нужно было держать себя в руках, чтобы Ирина не заметила ее переживаний.

— Ты ревнуешь мать к молодому человеку? Нонсенс, но приятно, чувствуешь себя молодой! – Звягина заставила себя улыбнуться сквозь слезы. — Только эта молодая очень устала, сил просто нет. Пойду, дочка, к себе. Спокойной ночи.

— Мама, подожди минутку, расскажи, как ты познакомилась с папой?

— Я же тебе уже рассказывала и не раз!

— Расскажи еще раз, ну, пожалуйста!

— В твои годы я с подругой пошла на танцы в дом офицеров. Папа пригласил меня танцевать. На третьем танце он сделал мне предложение, и я согласилась.

— Красиво, но и у меня не хуже с Мишей получилось.

3

Растревоженная Звягина долго не могла заснуть. Она и раньше не любила этой квартиры, а сейчас ее все здесь раздражало. Звягина вспомнила свою небольшую квартиру в военном городке. За восемь лет она сроднилась с ней, а здесь все было чужим, особенно мебель, громоздкая, помпезная, с претензией…

В дверь постучала Ирина.

— Мама, разреши мне лечь с тобой. Разволновал меня сегодняшний вечер. Я уже и ванну приняла, но никак не могу успокоиться

Звягина довольно часто спала вместе с дочерью. Началось это с тех пор, когда они вдвоем жили в маленьком домике на берегу небольшого лесного озера на Урале. Этот домик муж снял в год своей смерти, чтобы была возможность отдохнуть в тишине, половить рыбу, поохотиться. Но времени на отдых мужу, как всегда, не хватало, поэтому приезжал он редко. Почти три месяца она с дочкой прожила,  можно сказать, в дремучем лесу. Первое время им было страшно, особенно ночами. В темное время лес жил своей естественной жизнью, часто слышался вой волков, рев медведей. Страх заставлял мать и дочь быть все время вместе. Постепенно они привыкли к жизни в глуши, в полной мере ощутив все очарование первозданной природы. Им даже стал нравиться такой отдых. На следующий год они собирались взять с собой Сережу и снова поселиться в этом, ставшим для них  райским уголке, но смерть мужа…

— Мама, как тебе моя фигура? – поинтересовалась Ирина.

Звягина посмотрела на обнаженную дочь, которая придирчиво рассматривала себя в зеркале,  и отдала должное ладной фигуре дочери.

— С фигурой у тебя все в порядке! 

— Я скроена слишком крепко, — поделилась Ирина с матерью. — Утонченности явно не хватает. Талия почти отсутствует. Только грудь, пожалуй, привлекательная.

Звягиной не хотелось обсуждать фигуру дочери.

— Перестань вертеться перед зеркалом и ложись спать. Мне завтра рано вставать.

Ирина не унималась:

— А вот в твоей фигуре, мамочка, изящества в избытке. Могла бы наградить этим и меня, а то я, словно, и не твоя дочь.

— Лучше бы ты и не была моей дочерью, — вырвалось у Звягиной.

— Уж, прямо и лучше!  Такая мать,  как ты – огромная редкость!

— Еще какая редкость, — грустно вздохнула Звягина. — Дочка, ложись спать, я очень устала. 

— Я так тебе благодарна, что помогла мне с Мишей, — сказала счастливая Ирина. Она надела ночную рубашку и, юркнув под одеяло, восторженно заметила. — Завтра я его увижу! Он… 

Звягина решила прекратить восторги Ирины, поэтому довольно резко, перебив дочь, заметила:

— Как же ты мне надоела со своим Мишей.  Надеюсь, ты теперь не против моего брака с Владимиром Ивановичем?

Вместо ответа Ирина стала целовать ее в щеки, в лоб, в глаза.

— Успокойся, что на тебя нашло, ты уже выросла, обслюнявила меня всю.

— Я теперь долго не успокоюсь. Мама, я поняла, что любовь —  это то, ради чего стоило родиться на свет!

Звягина вздохнула, поскольку с дочерью сейчас бессмысленно было о чем-либо говорить.

— Спи, или иди к себе! Уже час ночи!

4

Звягиной не спалось. Она подумала, что теперь можно было спокойно ставить крест на своей личной жизни. Ей хотелось реветь белугой, но слез не было… Перед глазами стояли полные надежды на счастье глаза Ирины. Ради памяти мужа, она должна была помочь дочери стать счастливой.

— Что поделаешь, это моя материнская доля! – вслух сказала она и поправила одеяло на беспокойно спящей дочери.

Соседство Ирины мешало. Звягина встала, надела халат и пошла на небольшую кухню. Ее размер выглядел странным в сравнении с другими просторными помещениями квартиры. Но именно кухня напоминала ей квартиру, что была у нее в военном городке. В этом доме  кухня была единственным местом, которое ей нравилось.

Кофе, в отличии  от дочери, Звягина не любила, поэтому заварила себе крепкий чай. Она пила чай без сахара с овсяным печеньем и пыталась понять, что с ней происходит. Любовь ли это у нее!? Когда она выходила замуж за Юрия, то не задумывалась: любит ли его или нет! Просто она была на седьмом небе от счастья, что сбылась ее девичья мечта о рыцаре! Живя с мужем, даже в минуты грусти, когда Юрий подолгу отсутствовал, у нее никогда не появлялось сомнение в том, что она — счастливая женщина. Ждать такого мужчину было тоже счастьем…

И тут Звягина призналась себе, что сегодня впервые она испытывала столь серьезное влечение к мужчине. Это чувство не только лишало ее покоя, но и настораживало. Она прекрасно жила много лет с сильным во всех отношениях мужчиной, но подобного не испытывала… Важность этой стороны семейной жизни она понимала, но, все же, относила ее на второй план, поскольку для нее главным было видеть в мужчине рыцаря!

Возможно, у нее наступил кризис бальзаковского возраста. Именно так она уже представляла себе свое увлечение Михаилом. Она прекрасно знала, чем закончатся ее отношения с ним! У него был порыв, страсть, и он толком не отдавал себе отчета своим словам! Поцелуй с Ириной наглядно показал, насколько  Михаил несерьезен…

5

Тем не менее, у Звягиной захватывало дух от новизны ощущений, как когда-то в детстве на качелях. Во дворе их дома были огромные железные качели. Один из жильцов соорудил их для своего сына, мечтавшего пойти по стопам великого летчика того времени, Валерия Чкалова.

Качели всегда манили к себе Звягину. Они казались ей вратами в удивительно романтический мир. Она завидовала ребятам, взлетающим высоко, высоко! Впрочем, далеко не каждый из мальчишек решался взлететь на высоту белее трех метров от земли. Она мечтала об этом полете во сне и наяву. Ей часто снилось, как она в предельной точке взлета отрывалась от качелей и начинала парить…

Долгое время Звягина не раз подходила к качелям, не решаясь даже сесть на них. Она боялась ослушаться мать…  Отец знал ее заветную мечту и немного удивлялся столь странному для девочки желанию, но никогда не осуждал, не отговаривал. Как-то раз, они возвращались домой вдвоем без матери. Отец был немного навеселе. “Мне бы твои годы, — сказал он, проходя мимо пустующих качелей. — Так хочется покачаться!”. Увидев ее взгляд-просьбу, больше похожий на мольбу, он улыбнулся: “Вперед, дочка. Беру грех на себя! Только держись крепче”.

Просить еще раз ее было не нужно. Она почувствовала, как земля уходит назад и небо становится ближе. Казалось, что весь мир переворачивается. От новизны ощущений она крикнула: “Ой, папа!”. Страх и радость — все слилось воедино, но страх быстро прошел, осталась лишь огромная радость. Она стремилась  взлететь как можно выше и на крохотный миг замереть в верхней точке, а затем устремиться вниз, помогая качелям набирать скорость. В эти мгновения душа ее ликовала…

Но счастье было недолгим. Мать быстро опустила ее на землю. Досталось и отцу за потворство  дурным наклонностям дочери. Но, все же, она осуществила свою заветную мечту! Звягина не помнила точно, сколько ей было тогда лет: одиннадцать или двенадцать, не больше, но это настолько врезалось в память и осталось самым ярким событием ее детства и отрочества. И в семейной жизни, кроме рождения детей, она больше всего запомнила качели! Звягина видела полные изумления глаза мужа, когда она беременная качалась в парке, да еще как качалась! Как же Юрий тогда за нее испугался…

Вспомнив мужа, Звягина расчувствовалась.

 — Мать готовила меня нести благородный крест матери, хозяйки дома, — вырвалось у нее с ноткой отчаяния. — А ты, Юрочка, любезно мне этот крест вручил. Я его несла, и буду нести. Не волнуйся! Дети у нас с тобой…

Звягина не выдержала нахлынувших переживаний и разрыдалась… Под утро она заснула. Сон был беспокойным: приснились качели. Впервые она испугалась даже сесть на них, настолько они были огромными…

Читать дальше